Август 1943 года для жителей нашего района был особенно жарким — шли бои, большие и малые, за освобождение района. Сколько крови было пролито на хвастовичской земле в те летние дни, сколько слёз… С тех пор 20 августа хвастовичане чтят не меньше, чем 9 мая. И в этот день вспоминают и земляков, павших на фронтах Великой Отечественной, и тех, кто впервые побывал в нашем районе и здесь же нашёл последнее пристанище, и тех, кто погиб в оккупации, не выдержав невзгод жизни во вражеском тылу, и тех, кто выжил, и чьим трудом наш район восстал из пепла…
Давайте вспомним, как жители района отмечали те юбилейные даты. И о чём мы писали на страницах районки.

1993 год (50 лет со Дня освобождения района).
«После торжественного митинга, посвящённого 50-летию освобождения района, на воинском Братском кладбище прошла гражданская панихида. Службу вёл настоятель Бояновичской Свято-Никольской церкви отец Серафим. Это уже второй случай, когда торжества в День освобождения сопровождаются гражданской панихидой. Тогда, в прошлом году, на лицах хвастовичан были недоумение, скептические улыбки и немые вопросы: кто это позволил, кто допустил, дожили…
В этом году хвастовичане внимательно вслушивались, хотели, видимо, понять смысл слов священника: «Господи, упокой души невинно убиенных, в огне сгоревших, от ран скончавшихся, в море утонувших, без вести пропавших…»…
С тех пор гражданская панихида стала неотъемлемой частью митинга, посвящённого Дню освобождения района от немецко-фашистских захватчиков.

1998 год (55 лет со Дня освобождения района).
«В этот субботний день, 22 августа, в семь часов вечера около памятника Воинам-землякам началась «Вахта памяти», посвящённая 55-летней годовщине освобождения района…
…Раздались звуки «Бухенвальдского набата», в небо из детских рук взлетели голуби. Старшеклассники зажгли от Вечного огня факелы и колонна направилась к памятнику Скорбящей матери, где продолжилась театрализованная литературно-музыкальная композиция…»…
С тех пор каждый год в этот праздник дети выпускают белых голубей, как символ мира — это стало доброй традицией.

2008 год (65 лет со Дня освобождения района).
В праздничном номере районной газеты опубликован материал Владимира Толстякова, написанный в далёком 1987 году, в день установления памятника землякам, погибшим на фронтах войны и жителям, расстрелянным и сожжённым карателями 25 января 1942 года в Долине.
«На митинге было зачитано письмо потомкам, оглашены списки погибших на фронтах и расстрелянных карателями жителей Долины, зачитан документальный рассказ «Долинская трагедия» о зверствах карателей в Долине, опубликованный в районной газете. Все эти документы были тщательно упакованы в нишу постамента.
В день столетия Победы на фашизмом земляки-потомки вскроют нишу, достанут и зачитают вслух документы, в которых поведана правда о годах военного лихолетья, о жертвах фашизма…
…А потом они опять заложат эти документы в нишу постамента на память и в напоминание грядущим поколениям о недопустимости любой войны…
…Думается, надо повсеместно вспомнить и документально зафиксировать, какие жертвы понесли наши люди, какие лишения перенесли. Воспитание памятью — самое сильное воспитание, если оно поставлено на должную высоту…
…И в конце хотелось подчеркнуть самую важную деталь. С этой работой нельзя медлить ни одного дня. Сейчас ещё живы участники войны и люди, пережившие чёрные дни оккупации. Но скоро живых свидетелей злодеяний фашистов на нашей земле не останется. Не будет и той точности, которую требует история. Девиз «Никто не забыт и ничто не забыто» должен передаваться из поколения в поколение».
Последние годы показали, как прав был автор этого материала, сколько сегодня желающих исказить историю, уравнять фашистских захватчиков и советских солдат-освободителей, насколько сложно сохранить и передать правду о войне…
Что для нас День освобождения района сегодня? Очередной праздник, 78-я годовщина? Лишь некоторые из хвастовичан (и с каждым годом их всё меньше) знают, что на самом деле, это тяжёлое время. Сколько людей полегло в боях за наш район, сколько жизней прервалось, сколько судеб сломалось… Имеем ли мы право забыть об этом, пусть, даже, и через столько лет?